При рассмотрении течения определенной формы опухоли в рамках определенного круга людей: пациент - семья - врач вопросы прогнозирования конкретного опухолевого процесса приобретают особенно важную роль даже в плане контактов между этими лицами. Совершенно закономерно и то, что больной интересуется прогнозом своего заболевания и хочет знать, как будет складываться его жизнь после установления диагноза и начала лечения. Следует учитывать, что в данном случае вопрос прогноза приобретает иное значение, чем, например, в кругу неспециалистов или врачей, не сталкивающихся постоянно с проблемой рака.
Естественно стремление каждого больного знать, какова его судьба в дальнейшем. Он хочет узнать о своем заболевании ровно столько, чтобы понимать нередко сложную, а подчас и тягостную для него процедуру лечения. Больной был бы рад поскорее забыть о своем заболевании или, наоборот, он вынужден перестроить свою жизнь, ориентируясь на свое заболевание. Однако, как свидетельствуют наблюдения, вопрос: «Сколько мне осталось еще жить?» больной ставит очень редко. Происходит это потому, что у больного не возникает потребности получить столь конкретную прогностическую информацию или потому, что он сознательно уходит от подобного вопроса. Больной должен знать о своем заболевании в тех пределах, которые он сам себе сознательно и постоянно ставит, а также в той мере, насколько это ему необходимо, чтобы понимать важность своего лечения. Действительно, отнюдь не требуется, если нет особо выраженного желания больного или если в этом нет необходимости для разъяснения процесса лечения, с безжалостной откровенностью ставить больного в известность о прогнозе его заболевания. При подобном подходе в большей мере можно нанести психическую травму, чем принести моральную пользу.
В рамках сложившихся традиций принято, чтобы вопросы прогноза опухолевого заболевания обсуждались с родственниками больного. Очень важно именно в связи с вынужденной скудностью информационных сведений, сообщаемых самому больному, в вопросах, связанных с его дальнейшей судьбой, дать членам его семьи деловую, научно обоснованную оценку прогноза заболевания. При этом большое значение приобретает правильная оценка той конкретной атмосферы, которая окружает больного. Необходимо также постараться урегулировать некоторые стороны личной жизни больного. С этих позиций, по-видимому, можно считать оправданным, если его родственники захотят получить максимальную информацию об ожидаемом исходе заболевания. При этом объем информации должен полностью соответствовать месту, времени и цели с тем, чтобы семья больного могла выполнить свои моральные и человеческие обязанности и урегулировать все, что требуется, в рамках необходимых условий жизни больного. И здесь при оценке прогноза не следует говорить о безнадежности заболевания. Люди в подобной ситуации особенно нуждаются в оптимизме и помощи, чтобы сделать жизнь заболевшего и его семьи сносной и в определенных условиях даже удовлетворительной.
Несомненно, что наиболее важен вопрос об объективном знании прогноза заболевания лечащим врачом. Именно врач должен как можно более точно предвидеть весь ход развития заболевания, чтобы, с одной стороны, иметь возможность психологически правильно обращаться с больным и членами его семьи, а с другой - постараться выработать наиболее оптимальный план лечения в рамках имеющихся в его распоряжении возможностей. При этом имеется в виду выбор наиболее приемлемого и соответствующего фазе заболевания метода лечения с учетом возможностей симптоматического поддержания в тот момент, когда радикальные методы лечения оказываются бессильными и могут лишь ухудшить состояние больного, тем более, что лечащий врач несет ответственность не только за обеспечение продолжительности жизни и здоровья больного, который доверил ему себя, но и за качество этой жизни. Не дает успеха слишком интенсивное и слишком длительное лечение в финальной стадии заболевания, но, с другой стороны, нередко еще и сегодня, несмотря на длительные размышления, врачи недооценивают некоторые возможности и отказываются от лечения, основываясь на том, что в данных условиях терапия уже нецелесообразна и более гуманным и обоснованным является симптоматическое лечение.
Не вызывает сомнений, насколько важно лечащему врачу иметь четкое и всеобъемлющее представление в отношении ожидаемого дальнейшего развития процесса.
Многое остается еще нерешенным в вопросе о том, что следует считать хорошим прогнозом, что плохим, а что относительно хорошим прогнозом для онкологического больного. Здесь, вероятно, в каждом отдельном случае следует отвечать индивидуально. Определенную, а может быть, и определяющую роль здесь играет жизнеощущение самого больного. Никогда не следует забывать и то, что необходимо отнести к одной из важных истин онкологии - в своих прогностических рассуждениях врач должен помнить о достижениях современной онкологической науки. Продление жизни больному ребенку на 2 года с учетом ситуации сегодняшнего дня кажется не столь уж значительным, но если оценивать эти 2 года с точки зрения возможных открытий в области онкологии, то они могут оказаться очень важными, а быть может, решающими в борьбе за жизнь человека. Опыт прошлого дает нам уроки и подтверждение тому, что подобный ход размышлений, несомненно, оправдан.